Макрон победил, но Путин остался

Митинг сторонников президента Франции Эммануэля Макрона после второго тура президентских выборов в Париже. Франция, 25 апреля 2022 года. Фото: Gao Jing / Xinhua News / East News

Интеллигенцию напугал выход Марин Ле Пен во второй тур. В очередной раз это случилось: она показала хороший результат и это напугало общественность. Причем не только во Франции, но и в России. Однако так ли страшен черт, как его малюют, и того ли черта все боятся?

Призрак ходит по Европе

Согласно некоторым экзитполам, в первом туре Марин Ле Пен едва ли не опережала Эммануэля Макрона на доли процента, но потом стало ясно, что действующий президент лидирует. Накануне второго тура тоже высказывались предположения, что Ле Пен может каким-то чудом победить.

Казалось бы, чего бояться? Ведь это уже было пять лет назад: так же во второй тур вышли Макрон и Ле Пен, и ничего страшного не случилось. Но есть одно но – она правая. И это пугает всех, кто правым не симпатизирует. А поскольку левые преобладают в медиапространстве, кажется, что хороший результат правых пугает абсолютно всех, и становится непонятно, откуда он взялся.

Марин Ле Пен во время предвыборного митинга, Париж. Франция, 21 апреля 2022 года. Фото: Vincent Isore / Zuma Press / Forum

Кампанию Марин Ле Пен всегда сопровождает призрак ее отца, Жана-Мари Ле Пена, куда более резкого и несистемного политика. Однако дочь уже давно исключила его из партии, переименовала «Национальный фронт» в «Национальное объединение» и очевидно не придерживается отцовских взглядов, из-за чего ряд ее однопартийцев ушел в «Реконкисту» радикально правого Эрика Земмура.

Насколько права Ле Пен? Правее Макрона, левее Земмура. Насколько правдиво включать ее в число путинферштееров? С тем же успехом можно навесить этот ярлык и на Макрона, не перестающего созваниваться с Путиным. Или на Ангелу Меркель, которая играла на руку Кремлю, с 2008 года не пуская Украину в ЕС и НАТО.

Сторонники Макрона и СМИ в течение предвыборной кампании припоминали Ле Пен встречу с Путиным в 2017 году и забывали о встрече Макрона с Путиным в феврале этого года (за легендарным столом). Так что ярлыки можно навесить вообще на всех политиков, которые когда-либо встречались с Путиным. Если не использовать двойные стандарты. Остается открытым вопрос финансирования из РФ, но его стоит задавать всем партиям, а не только правым.

Почему люди голосуют за правых

Люди выбирают правых ровно потому же, почему и левых – хотят перемен. Электорат Ле Пен не устраивают глобализм и плохо контролируемая миграция, частые исламистские теракты и регулярные осквернения церквей (в первую очередь левыми силами). При этом, как показывают опросы, за Ле Пен голосовала молодежь (а за Макрона – 55+). Это тоже свидетельствует о запросе на перемены.

В отличие от избирателей Земмура сторонники Ле Пен не радикальны. Но кое-что объединяет две эти аудитории: и те и другие мечтают о более французской Франции. И это нормально, ведь для демократического общества странно стремиться к единомыслию и запрету оппонентов.

Сторонники Марин Ле Пен во время ее предвыборного митинга. 21 апреля 2022 года. Фото: Vincent Isore / Zuma Press / Forum

Однако такие устремления есть. В соцсетях и СМИ демонизируют не только Ле Пен и ее «Национальное объединение», но и испанскую партию VOX, польскую PiS, венгерского премьера Виктора Орбана и его партию Fidesz, немецкую «Альтернативу для Германии», республиканцев и Дональда Трампа. Они не идеальны, но и не кровавые монстры, как может показаться из ряда публикаций.

Навешивая ярлыки, призывая к запрету их деятельности, ограничивая возможность высказываться в соцсетях и СМИ, правых упорно и успешно сталкивают в объятия кремлевской пропаганды. И это удобно всем: обиженные и отвергнутые получают площадку для выступлений, RT обретает официальность и умеренную рукопожатность, а левые могут говорить: «Вот видите! Мы же говорили!»

Но бояться стоит не их

Несмотря на то, что у всех перечисленных правых есть недостатки, среди них встречаются неприятные люди, их электорат может не блистать эрудицией, а их терпимость имеет границы – так ли они страшны и так ли много они планируют менять?

Мы уже видели на примере Дональда Трампа, что победа правого кандидата не становится победой Кремля (Трамп активнее других вводил санкции). Кроме того, правление правого президента не становится самодержавием, поскольку есть еще парламент, играющий роль противовеса и сохраняющий баланс сторон.

Во Франции выборы депутатов пройдут через полтора месяца, их даже называют третьим туром президентских. При этом даже в случае победы Марин Ле Пен вчера вечером ее партия «Национальное объединение» вряд ли сформировала бы парламентское большинство – и тогда Национальное собрание значительно ограничивало бы инициативы мадам президент.

Вероятнее всего, мы теперь не узнаем, какой была бы Франция при президенте Ле Пен – она заявляла, что не собирается больше баллотироваться. Можем только предполагать, что при ней были бы ограничения иммиграции и более серьезный контроль за мусульманскими общинами, проявления евроскептицизма на высшем уровне, большая сосредоточенность на внутренней политике, чем на внешней.

Зато мы точно знаем, каким будет второй срок Макрона: вновь лавирование между левыми и правыми, беспомощность в подавлении протестов, ограничения прав под предлогом вируса, неоднозначные реформы, а также бесполезные, но бесконечные созвоны с Путиным.

Вот то, что на третьем месте оказался 70-летний крайне левый экс-троцкист Жан Люк Меланшон, серьезнее. Более того, в первом туре взрослые и пожилые поддержали Макрона, люди среднего возраста голосовали за Ле Пен, а молодежь преимущественно выбирала Меланшона.

Прохожий смотрит на предвыборный плакат Жана Люка Меланшона, Париж. Франция, 4 апреля 2022 года. Фото: Xose Bouzas / Hans Lucas Agency / Forum

Это напоминает ситуацию с американскими выборами, когда среди молодежи самым популярным был 81-летний социалист Берни Сандерс. Меланшон отстал от Ле Пен всего на 1,2% – еще чуть-чуть, и он бы прошел во второй тур с Макроном. По сравнению с выборами-2017 леворадикал Меланшон прибавил 2,37% поддержки, а вот кандидат от умеренных «Республиканцев» очень много потерял.

Крайне левые приобретают избирателей. И это не более привычные социалисты (их кандидат – мэр Парижа Анн Идальго – получила в первом туре лишь 1,75% голосов), а радикальные силы. Но ими никого не пугают, хотя именно крайне левые, а вовсе не правые, будут ставить эксперименты на экономике и политическом устройстве страны.

Более того, именно левые продолжают призывать к «пониманию Путина». Например, в Германии лидер социал-демократов поддерживает канцлера Шольца в его нежелании поставлять Украине оружие, Министерство по делам семьи (возглавляемое членом партии «Союз 90 / Зеленые») выражало обеспокоенность публикациями фотографий из Бучи, а немецкая «гранд-дама феминизма» Алиса Шварцер вообще заявила, что Путина нельзя демонизировать, с ним нужно вести переговоры, а оружия Украине не давать. Клеймят ли их за «путинферштеерство»? Нет. Для этого имеются правые, а левым позволено все.

Российский фактор

Как и пять лет назад, левые предпочли Макрона и повлияли на его победу. Как и в случае с выборами в США, россияне поддержали более либерального кандидата. И поддержали активно – в фейсбуке, инстаграме и даже VK радуются победе Макрона так, будто она влияет на их жизнь.

Этот феномен постоянно вызывал удивление в связи с американскими выборами. Россияне переживают о чужих выборах, бурно болеют за популярных в масс-медиа политиков – и ничего не делают для того, чтобы такая же политическая конкуренция и непредсказуемость выборов появились наконец в России.

Между тем выборы президента Франции или США – это не выборы главы антипутинской коалиции (которой нет). Американцы и французы выбирают главу государства не благодаря или вопреки отношению кандидата к Путину, а по другим критериям.

Поэтому не стоит возмущаться сдержанным или неоднозначным заявлениям Трампа или Ле Пен – они ориентируются не на российских избирателей, а на своих собственных. Их электорат озабочен растущей инфляцией, миграционным кризисом, расколом в обществе и другими более актуальными проблемами, чем преследование оппозиции в России или война против Украины. Ровно поэтому и более популярные Олаф Шольц и Эммануэль Макрон пытаются сохранить прежний уровень отношений с Кремлем – их беспокоит экономика, от которой зависят рейтинг и политическое будущее.

Переживания российской интеллигенции за Макрона и Байдена, против Brexit и Орбана показывают потребность в полноценных конкурентных выборах. Но для того чтобы иметь возможность голосовать за собственных Макронов и Байденов, россиянам нужно перестать уповать на Богородицу, законы природы и предположительные диагнозы. Придется встать с печи и что-то сделать самим.

Иван Алексеев