Как 22 июня оказалось в календаре Путина

22 июня 2001 тогда еще новый президент РФ Владимир Путин выступил с обращением по случаю 60-й годовщины начала Великой отечественной войны.

Казалось бы, Путин лишь продолжил старую советскую традицию, однако первое впечатление обманчиво. В обращении была «оговорка по Фрейду»: вместо традиционного «вероломного нападения» Путин вспомнил об «ударе в спину», что отчетливо сигнализировало о веймарском синдроме путинской России. Эта речь была не о прошлом, она была о настоящем и будущем России. Именно тогда Путин едва ли не впервые заявил, что Россия будет отстаивать «правду» об этой войне. Но какова правда о 22 июня? И зачем Путину эта дата?

Если спросить у представителя старшего поколения, когда началась война, то с большой вероятностью даже без уточнения, какая именно война, получите ответ — 22 июня. Эта дата, как и 9 мая, прочно засела в сознании жителей постсоветского пространства. Большинство до сих пор убеждены, что парад Победы в Москве проходил ежегодно, а 22 июня было памятной датой в СССР.

Наша память играет с нами злую шутку, ведь в действительности парад Победы возобновили в 1965-м, и проводился он лишь раз в пять лет, а ежегодные парады 9 мая — это уже постсоветское ноу-хау. То же самое касается и 22 июня, ставшего официальной памятной датой лишь в 1992 году.

На самом деле история о том, как начали отмечать 22 июня в странах СНГ, — это история о попытке Бориса Ельцина «декоммунизировать» Россию.

До 1992 года день начала Великой Отечественной войны не был официальной памятной датой, но благодаря исторической политике прочно закрепился в сознании советских граждан вместе с мифом о «вероломном нападении фашистской Германии». Эту дату помнили простые люди и отмечали фронтовики.

После распада СССР Россия, как и остальные бывшие республики Советского Союза, оказалась перед необходимостью «национализации» некогда общей советской истории. Вторая мировая война как центральное событие советского исторического календаря также нуждалась в пересмотре, ведь во времена перестройки были обнародованы документы, развенчивающие триумфальный миф Великой отечественной войны. Стало совершенно очевидно, что советский народ победил нацизм не благодаря «мудрому» коммунистическому руководству, а вопреки сталинскому террору и репрессиям. Даже общеизвестную сейчас цифру — 26,6 миллиона советских жертв Второй мировой войны — впервые озвучил Михаил Горбачев.

Россия, провозгласившая себя правопреемницей Советского Союза, оказалась в довольно сложной ситуации по сравнению с остальными бывшими советскими республиками, поскольку должна была взять на себя историческую и политическую ответственность за преступления советского режима. Как показала практика, общество не было к этому готово.

Однако Ельцин все же попытался отойти от советских практик празднования победы над нацизмом и создать новые российские ритуалы, черпая вдохновение в эпохе хрущевской «оттепели». Произошла смена акцентов. Теперь упор делался на героизм рядовых солдат, а простое население представало жертвой как Гитлера, так и Сталина.

В 1992 году Россия впервые после распада СССР праздновала День победы без всякого официоза. Ельцин ограничился возложением цветов к могиле Неизвестного солдата в Кремлевской стене, а после присоединился к неформальному празднованию ветеранов в парке Горького. На волне этих тенденций 13 июля 1992 года постановлением президиума Верховного Совета РФ 22 июня было объявлено Днем памяти защитников Отечества. Тогда же было положено начало наиболее давней в современной России официальной практике отмечания 22 июня — «Вахта памяти — Вечный огонь». Она ежегодно проходит в Александровском саду в Москве. Памятный ритуал проходит с трех до пяти часов утра. Кульминация действа — минута молчания и возложение цветов почетным караулом к могиле Неизвестного солдата в четыре утра. Перед этим звучит голос Юрия Левитана, 22 июня 1941 года объявившего по радио о начале немецко-советской войны. К акции присоединяются ветераны (правда, сколько их на самом деле осталось — вопрос открытый), представители патриотических молодежных организаций и неравнодушные граждане.

Но вернемся к ельцинскому эксперименту по созданию нового российского коммеморативного канона Второй мировой войны. В 1993 году Ельцин вновь совершил «разрыв шаблона». Он присоединился к официальной церемонии в честь Дня победы, проходившей в еще недостроенном мемориальном комплексе на Поклонной горе. Впервые за всю историю празднования 9 мая официальные мероприятия были перенесены с Красной площади в другую локацию. На фоне тогдашнего обострения противостояния российского президента с парламентом «сдать» центр Москвы своим политическим оппонентам было стратегической ошибкой, которую Ельцин быстро осознал.

Последующие годы стали не менее турбулентными для России. Парламентские выборы 1995 года грозили коммунистическим реваншем, а в Чечне уже бушевала война. Общество было расколото и охвачено ностальгией по СССР. В этой ситуации стало очевидно, что любая радикальная критика советского прошлого лишь ухудшит электоральную поддержку действующего президента. Не удивительно, что в 50-й юбилей победы над нацизмом традиционный советский парад вернулся на Красную площадь, а новые русские политические руководители поднялись на трибуну ленинского мавзолея. Тогда же был реабилитирован красный флаг, вернувшийся в российское (по большому счету постсоветское) пространство в виде знамени Победы.

Однако Ельцин не оставлял попыток переформатировать советский нарратив Великой отечественной. 8 июня 1996 года указом президента РФ 22 июня было объявлено Днем памяти и скорби. В этот день во всех государственных учреждениях России приспускаются государственные флаги и отменяются все развлекательные мероприятия. Такое решение было продиктовано заигрыванием с ностальгическими настроениями электората, а с другой стороны, Ельцин получал еще одну памятную дату, связанную со Второй мировой, но свободную от советского коммеморативного ритуала.

Еще одним ноу-хау ельцинской эпохи стало возвращение в публичный дискурс фигуры маршала Георгия Жукова. Очевидно, что создание мини-культа Жукова в постсоветский период было продиктовано желанием Ельцина создать более мягкую альтернативу Сталину. Это решение вызывает больше вопросов, чем дает ответов, ведь Жуков был правой рукой Сталина и его верным соратником.

9 мая 1994 года Ельцин учредил орден и медаль Жукова. В том же году российский президент реанимировал идею сооружения памятника советскому полководцу. После длительных дебатов о месте выбор пал на Манежную площадь. Торжественное открытие памятника маршалу Жукову состоялось 8 мая 1995 года. Выполненный в духе соцреализма, памятник является данью советской ностальгии и поводом для споров экспертов о его эстетической и художественной ценности.

Как известно, в начале 2000-х годов в России сменилась не только власть, но и общий вектор внутренней и внешней политики. Ельцинская «оттепель» закончилась, а вместе с ней почили в Бозе и все попытки отмежеваться от советского прошлого и создать новый российский канон Второй мировой войны. В битве нарративов, как и при хрущевской «оттепели», триумф вновь победил травму. По-видимому, общество не было готово к осмыслению травматического опыта войны, куда более близким и знакомым казался триумфальный парад.

Путинский режим также осознал потенциал Дня памяти и скорби для культивирования мифа Великой отечественной войны. С тех пор эта дата все больше обрастает новыми мемориальными ритуалами. 24 октября 2007 года 22 июня было включено в список дней воинской славы и памятных дат России, что в переводе с бюрократического языка на человеческий означает инкорпорацию этой даты в официальный исторический канон РФ.

С 2009 года 22 июня в России проходит ежегодная акция «Свеча памяти». Она начинается вечером 21 июня зажжением свечи в Евлоховском соборе Москвы, оттуда огонь доставляют в Зал памяти и скорби Центрального музея Великой отечественной войны на Поклонной горе, затем зажженные свечи развозят по всем мемориальным комплексам страны. Это действо по своему характеру напоминает ритуал развозки Благодатного огня, который христиане восточного обряда практикуют на Пасху. Оно вполне коррелируется с квазирелигиозным культом, созданным вокруг Дня победы в Российской Федерации. В 2015 году, в 70-ю годовщину победы над нацизмом, к акции «Свеча памяти» присоединились Казахстан, Армения, Беларусь и другие страны СНГ.

2009 год обогатил 22 июня еще одним мемориальным ритуалом. В Москве на Воробьевых горах была открыта Аллея памяти. С тех пор представители молодежных патриотических организаций ежегодно зажигают здесь свечи и привязывают к деревьям колокольчики в память о солдатах, погибших во Второй мировой войне.

В целом, социологические опросы, проведенные Всероссийским центром исследования общественного мнения накануне 22 июня 2018 года, показали, что 69% россиян могут назвать точную дату начала Великой отечественной войны, а 35% — вспомнить рассказы своих родственников, участвовавших во Второй мировой войне, 45% заявили, что ходили на встречи с ветеранами, в то время как 61% опрошенных посещали музеи, посвященные войне, и места боевой славы, а 51% — могилы солдат.

Казалось бы, есть повод порадоваться, что в российском обществе, помимо карнавала «победобесия», таки существует альтернатива осмысления трагедии войны. Но было бы слишком наивно думать, что путинский режим обойдет вниманием хоть что-то, связанное с символическим капиталом Второй мировой войны. Для российской власти 22 июня — лишь еще один способ продвижения своего влияния на постсоветском пространстве. Прямым доказательством этого является еще одна российская мемориальная инициатива — акция «Поезд памяти», курсирующий по маршруту Москва—Минск—Брест. Этот поезд с ветеранами (опять-таки вопрос, какими, учитывая, что даже самому молодому ветерану Второй мировой должно быть 93 года!) и представителями патриотических молодежных организаций отправляется с Белорусского вокзала Москвы 20 июня, а 22 июня прибывает в Брест, где и проходят торжественные мемориальные мероприятия.

В Беларуси 22 июня также является официальной памятной датой — Днем общенародной памяти жертв Великой отечественной войны. С приходом к власти Александра Лукашенко Беларусь на государственном уровне инкорпорировала советский миф Великой отечественной. В сфере исторической политики Лукашенко идет в фарватере Кремля, хотя уровень сакрализации Второй мировой здесь значительно ниже, чем в России.

17 ноября 2000 года Украина также присоединилась к России и Беларуси и провозгласила 22 июня Днем скорби и почтения памяти жертв войны. Соответствующий указ подписал Леонид Кучма. Этот закон лоббировали украинские ветеранские организации, в рядах которых было и, вероятно, еще остается немало пророссийски настроенных членов. Указ был принят к 60-й годовщине начала Великой отечественной войны и содержал указания по поводу памятных мероприятий, которые ограничивались традиционным траурным церемониалом для гражданских и воспитательными, военно-патриотическими и мемориальными мероприятиями — для военных.

В Украине эта памятная дата получила второе дыхание в 2011 году. Тогдашний президент Виктор Янукович начал возвращать Украину в сферу влияния Кремля, что в сфере исторической политики ознаменовало возрождение советского мифа Великой отечественной войны. 22 июня пришлось, как никогда, кстати. 20 мая 2011 года, накануне 70-й годовщины начала Великой отечественной войны, Верховная Рада принимает постановление «О введении в Украине особой церемонии — проведении 22 июня каждого года Минуты памяти по погибшим в Великой отечественной войне 1941–1945 годов», согласно которому в этот день на зданиях органов государственной власти приспускают государственные флаги с черными лентами, в 10 часов проходит общенациональная минута молчания, ограничивается трансляция развлекательных программ на радио и телевидении.

Евромайдан, российская агрессия и декоммунизация, казалось, должны были бы разорвать порочный круг мифа о «Великой отечественной». Однако Путин не оставит попыток вернуть Украину назад, в лоно «русского мира», и здесь 22 июня — лишь один из инструментов гибридной агрессии Кремля.

Не лишним будет напомнить, что Вторая мировая война пришла на украинские земли 1 сентября 1939 года и была прямым следствием подписания пакта Молотова—Риббентропа. В 2015 году Украина уже сделала свой выбор и 8 мая вместе со всем миром чтит павших во Второй мировой войне.

Так что же нам делать с 22 июня? Помнить! Помнить, как непомерные имперские амбиции Сталина принесли на украинские земли самую страшную и жестокую войну, какую только знал мир. Помнить, что имперские амбиции нового кремлевского вождя вновь принесли войну в Украину. Нужны ли нам для этого помпезные ритуалы — вопрос риторический.