Про биржу, коров и Роттердам+
(если вам не интересно, как в общих чертах работает биржа – ищите (ниже в тексте – ред.) “И причем же тут Роттердам+, и зачем я все это рассказал?”, и читайте как, вероятно, может работать схематоз).
Скажу сразу: не могу ручаться за все детали истории, которую нам рассказали на одной лекции по механизмам работы биржи, но точно помню, что читал о чем-то подобном.
Случилась это в Штатах, где-то в первой половине ХХ века: в один прекрасный день в Нью-Йорке на имя некоего господина (имя я забыл) на вокзал начали один за другим прибывать эшелоны, груженные рогатой скотиной. Поскольку Нью-Йорк сейчас не является и тогда не являлся крупным аграрным центром, это вызвало целую кучу проблем – от перегруженности вокзала до банального запаха скотины. Разумеется, проблему необходимо было решать, и полиция принялась искать собственника мычащего и гадящего имущества. Эти человеком оказался Альберт Эйнштейн, один из биржевых трейдеров, который когда-то купил фьючерсы на рогатый скот, но не успел “сбросить” их до даты закрытия контракта и получил во владение пару тыщ коров и быков. Или, возможно, он просто забыл про злополучную бумагу – это, в общем-то, не важно. Суть истории в том, что биржа – это, прежде всего, торговый инструмент, а не просто толпа орущих “покупаю-продаю” потных людей в рубашках и галстуках.
Кроме реальных товаров на бирже могут торговать довольно эфемерными вещами вроде прогноза погоды или уровня воды в реке. Это добавляет немного безумия в происходящее, но в целом имеет довольно прочное экономическое обоснование (нет, серьезно – это не безумие, это капитализм). Добавьте сверху акции, спекулятивные бумаги, хедж-фонды и всевозможных надзорщиков и регуляторов, и вы получите современную биржу. Однако, так как мы хотим поговорить о многострадальном Роттердам+, то говорить мы будем о первой и “первозданной” бирже, предназначенной для купли-продажи товаров.
Роль биржи в товарообороте неоценима. Биржа, помимо всего прочего, создает связи между продавцами товара и его потребителями и позволяет и тем, и другим планировать свой бизнес наперед. Для этого создан такой биржевый инструмент как фьючерс. По сути, это контракт на поставку некоего продукта по заранее оговоренной и жестко фиксированной цене. Фьючерсы – это жесткие обязательства, нарушать которые нельзя. Если на момент закрытия договора ты обладаешь фьючерсом на товар – ты обязан его купить по цене, указанной в документе, и точка, равно как поставщик товара обязан его поставить по этой цене безо всяких “если” и “или”. Иначе – штраф (там штрафы такие, что дешевле прыгнуть из окна).
Еще есть так называемые расчетные фьючерсы – когда поставка товара не происходит, а просто выплачивается разница в цене. Но нас интересует уголь, потому говорим только о тех контрактах, которые подразумевают настоящий товар и его поставки.
У всех этих жестких и нерушимых договоров есть “одне але”. Дело в том, что фьючерсы и форварды (примерно одна чума) оговаривают цену и сроки, но не параметры товара. Параметры выносятся в отдельный договор, который может быть как строго индивидуальным, так и стандартным для биржи.
Как это работает (я очень упрощаю все и не буду лезть в дебри). Например, есть производители алюминия А1, А2, А3… А 100, и есть его потребители – Завод1, Завод2, Завод3… Завод1000. Понятное дело, что производители заинтересованы в продаже сырья как можно дороже, а заводы в покупке сырья как можно дешевле, но учитывая сложные вопросы с логистикой, контрактами и колебаниями цены на металлы, и заводы, и производители просто говорят “да ну нахрен искать постоянных партнеров – торгуем через биржу!”, после чего происходит примерно следующее: А1 выходит на биржу и говорит “через 4 месяца я готов продать 10 тонн алюминия по 1000$ за тонну” – это и есть фьючерс.
На бирже игрок (для дотошных, игрок – это трейдер и его брокер) покупает этот фьючерс и, таким образом, берет на себя обязательства поставить указанный товар в указанном объеме по указанной цене в указанное время. Однако остается проблема: самому игроку этот алюминий ни по 1000, ни по миллиону за тонну нафиг не вперся – у него нет заводов для его переработки и складов для хранения. Покупает он этот фьючерс потому, что знает, что где-нибудь какому-нибудь заводу алюминий понадобится.
По сути, четыре месяца до истечения контракта игрок тратит на поиск покупателя для металла и, предположим, находит его в лице Завода10, который вышел на биржу с фьючерсом на покупку 10 тонн алюминия по 800$ за тонну (обычно все это намного запутаннее, и это опцион, а не фьючерс, но не хочу забивать вам головы сложными материями). И вот, казалось бы, все хорошо, но допустим, что производитель металла находится в Австралии, а завод-потребитель – в Швеции. Транспортировка алюминия через весь глобус дорого, долго и есть риск срыва сроков (а срыв сроков – это штраф на бирже, а он, как вы помните, кусается).
Для этого и существует “дырка” в бирже, которая позволяет поставлять материалы откуда угодно, пока они удовлетворяют качеству. Например, поняв, что доплыть из Австралии в Швецию товар тупо не успевает, игрок покупает другой фьючерс на то же количество алюминия, но, например, из Германии, который пускай и дороже, но зато рядом и будет доставлен в срок.
А что же происходит с алюминием в Австралии? А ничего особенного – либо фьючерс перепродают другому игроку (при этом понеся убытки), либо игрок выплачивает его стоимость заводу и получает состав, груженный алюминием (который тоже надо куда-то пристроить, а, значит, – убытки), либо игрок выплачивает штраф, а завод выходит на биржу с новым фьючерсом или иным контрактом (для игрока дешевле закрыть контракт, рили).
И причем же тут Роттердам+, и зачем я все это рассказал?
А вот при следующем. Как бы ни формировался ценник на уголь, покупать его приходится через биржу. А это означает, что уголь может быть поставлен ОТКУДА УГОДНО, главное – в полном объеме, в срок и по указанной цене. Еще раз: для биржи не важно, откуда уголь. Важна марка, объем поставки, срок и цена сделки. Все.
Это открывает окно возможностей для наших ушлых дельцов. Например, заявлять цену по Роттердам+, а везти уголь с Донбасса. Это действительно создает коррупционную схему, но не на самих закупках, а на ЛЕГАЛИЗАЦИИ ПРИВЕЗЕННОГО УГЛЯ. Потому что формально мы с ЛДНР НЕ ТОРГУЕМ, и на бирже ИХ НЕТ.
Схематоз МОЖЕТ выглядеть примерно следующим образом: ДТЭК выходит на биржу и говорит “куплю уголь марки Антрацит по 1700 в объеме 10000 тонн через 3 месяца по Х денег”. “Свой” игрок покупает этот фьючерс (или не свой – мутить можно и без ведома других игроков) и ждет, когда появится выгодное предложение “продам уголь марки Антрацит по Х через 3 месяца”. Например, предложение может исходить от условной ЗАО “Рога и копыта” из РФ (таким образом формально мы не торгуем с РФ, а торгует с ней игрок с биржи Роттердама), и закрывает эту сделку.
Мякотка тут в том, что поставки угля ведутся по ж/д как бы из РФ и как бы транзитом через Л/ДНР. Хотя на самом деле ИЗ Л/ДНР, просто с какой-нибудь российской маркировкой.
С точки зрения биржи тут все чисто – товар на место прибыл? Прибыл. Вовремя? Вовремя. Маркировка есть? Есть. Все ок, сделка закрыта, бабки уплачены, все свободны, если у вас есть какие-то претензии к трейдерам – 3,14дуйте в суд, там и рассказывайте про свои санкции, в глазах биржи всё чисто.
Как тут делает профит ДТЭК? Формально – никак. Они честно платят за дешевый уголь биржевым посредникам. Неформально, я могу ПРЕДПОЛОЖИТЬ, что, например, ДТЭК может иметь откаты от ЗАО “Рога и копыта”. Или через каких-нибудь прокси Ахметов может быть даже владельцем ЗАО “Рога и Копыта” и заниматься перекладыванием денег из своего кармана в свой же карман.
В любом случае проблема в том, что данный схематоз никак не завязан на собственно ЦЕНУ, она выглядит абсолютно обоснованной и логичной – товар плюс стоимость доставки. Схематоз завязан на политику: ЛДНР не могут быть субъектом торговых отношений по чисто политическим мотивам. Если мы говорим “пустите ЛДНР на биржу (даже нашу внутреннюю)”, то это означает, что мы признаем их субъектами нашего права. То есть создаем фундамент для их легитимации в украинском правовом поле. Из террористов они автоматически превращаются в такое себе “альтернативное государство” и участника экономических процессов, что уже играет на руку Москве, ее интерпретации Минска и войны на востоке.
Потому выбор у нас, в общем-то, простой: либо мы говорим “ок, ваша взяла, ЛДНР – субъективны” и платим чуть меньше, либо ДТЭК продолжает мутить свои делишки в сером правовом поле, и мы не размываем наш суверенитет.
Такая вот вилка.
