Зато существует иносказание. Тогда детей убили голодом, а не они умерли от «недоедания». Теперь их убила Россия, в войне против Украины, а не они погибли во время «спецоперации по денацификации». Лингвистическая работа здесь очевидна, за ширмой иносказания можно приуменьшить и сгладить тотальный негатив многих понятий, сделать их «нормальным явлением».
 
В арсенале современного русского «новояза» для медиа есть немало таких размытых понятий: «хлопок» — взрыв, «задымление» — пожар, «жесткая посадка» — авиакатастрофа, «подтопление» — наводнение, «коррекция доходов» — обнищание, «отрицательный рост» — падение и так далее. Но как бы ни называли продовольственную войну (вот голод называют «ответственным потреблением»), сути это не меняет. Сложно будет закрыть глаза на последствия войны, в том числе и за «хлеб наш насущный». А забыть рисунки детей, мечтающих о еде — тем более.