Арест Гужвы — он не только о Гужве. Он о вскрытии давних нарывов украинской журналистики. Он о том, что тайное так или иначе станет явным. Даже если те, кто пытается его скрыть, заручились монополией на звание правдорубов. Он о том, что украинская журналистика в кризисе не потому, что против неё злоумышляют злые люди, а потому, что ряд персонажей привык читать пламенные речи о честности и гражданской позиции, держа одну руку на Конституции, а другую — на гениталиях. И хорошо, если на своих. И то, что этим страдали почти все, не значит, что это нормально
Прекрасен главный герой. Прекрасны его верные друзья и группа поддержки. И особенно прекрасна реакция медиасообщества, для ряда представителей которого эта история стала лакмусом. И мучительным выбором — как бы так поддержать Гужву, чтобы не поддержать Гужву?
Но как же замечательно выглядит сама мысль: власть может преследовать оппозиционных журналистов, не давая им врать читателю и арестовывая за шантаж героев публикаций!
Этим и полезен этот скандал. Не столько политической, сколько моральной составляющей. Это свежий ветерок, задравший юбки матронам, которые уже давно похожи на Мерлин Монро лишь спецификой половой жизни. Теперь читатель будет знать, кто ему мораль читает.